Реферат: Козлов Петр Кузьмич

(1863-1935)

Исследователь Центральной Азии, академик АН Украины (1928). Участник экспедиций Н. М. Пржевальского, М. В. Певцова, В. И. Роборовского. Руководил монголо-тибетскими (1899-1901 и 1923-1926) и монголо-сычуаньской (1907-1909) экспедициями. Открыл остатки древнего города Хара-Хото, курганные могильники гуннов (в том числе Ноин-Ула); собрал обширные географические и этнографические материалы. В городе Слободе, что на Смоленщине, знаменитый путешественник Пржевальский случайно познакомился с юным Петром Козловым. Эта встреча круто изменила жизнь Петра. Любознательный юноша понравился Николаю Михайловичу. Козлов поселился в усадьбе Пржевальского и под его руководством стал готовиться к экзаменам за курс реального училища. Через несколько месяцев экзамены были сданы. Но Пржевальский зачислял в экспедицию только военных, поэтому Козлову пришлось поступить на военную службу. Он прослужил в полку только три месяца, а затем был зачислен в состав экспедиции Пржевальского. Это была четвертая экспедиция знаменитого путешественника в Центральную Азию. Осенью 1883 года караван вышел из города Кяхты. Путь экспедиции лежал через степь, пустыню, горные перевалы. Путешественники спустились в долину реки Тэтунга, притока Хуанхэ великой Желтой реки. ...Красавец Тэтунг, то грозный, то величественный, то тихий и ровный, часами удерживал на своем берегу Пржевальского и меня и повергал моего учителя в самое лучшее настроение, в самые задушевные рассказы о путешествии , писал Козлов. В верховьях реки Хуанхэ на экспедицию напали разбойники из бродячего племени тангутов конная шайка до 300 человек, вооруженных огнестрельным оружием. Разбойники, получив достойный отпор, ретировались. Петр многому научился в своем первом путешествии. Он вел глазомерную съемку, определял высоты, помогал Пржевальскому при сборе зоологических и ботанических коллекций. Вернувшись из экспедиции в Петербург, Козлов по совету своего учителя поступил в военное училище. После его окончания Петр Кузьмич, уже в чине подпоручика, был снова зачислен в состав новой экспедиции Пржевальского. Во время подготовки к походу в городе Караколе 1 ноября 1888 года Пржевальский скончался от брюшного тифа. После смерти Николая Михайловича внезапной, ошеломляющей, Козлову казалось, что жизнь лишилась всякого смысла. Много лет спустя Петр Кузьмич писал: Слезы, горькие слезы душили каждого из нас... Мне казалось, такое горе пережить нельзя... Да оно и теперь еще не пережито! Он решил продолжить дело Пржевальского. Исследование Центральной Азии стало для него главной целью всей жизни.

Экспедицию, собранную Пржевальским, возглавил полковник Генерального штаба Певцов. Под его началом Козлов в 1889-1891 годах вновь прошел по северному Тибету, посетил Восточный Туркестан и Джунгарию. Он совершил несколько самостоятельных поездок. Перевалив через Русский хребет, он обнаружил за ним межгорную впадину, а в ней на высоте 4258 метров небольшое озеро. По долине речки, впадающей в это озеро, Козлов прошел к ее верховьям вдоль подножия Русского хребта и с перевала Джапакаклык увидел восточную оконечность хребта. Вместе с Роборовским он установил длину Русского хребта (около 400 километров) и завершил его открытие. Позднее Козлов исследовал вторую блуждающую реку бассейна Лобнора Кончедарью и озеро Баграшкуль. Козлов вел наблюдения над животным миром, собирал зоологическую коллекцию. За эти исследования его удостоили высокой, незадолго до того учрежденной награды серебряной медали Пржевальского... Потом была третья экспедиция Петра Кузьмича, которую называли не иначе как экспедицией спутников Пржевальского . Руководителем ее был Всеволод Иванович Роборовский. В июне 1893 года путешественники выступили из Пржевальска на восток и прошли вдоль Восточного Тянь-Шаня, следуя через наименее исследованные местности. Спустившись затем в Турфанскую впадину, Роборовский и Козлов пересекли ее в различных направлениях. Разными путями они прошли оттуда в бассейн реки Сулэхэ, в поселок Дуньхуан (у подножия Наньшаня). Козлов двинулся на юг, к низовьям Тарима, и изучил котловину Лобнора. Он открыл высохшее древнее русло Кончедарьи, а также следы древнего Лобнора в 200 километрах к востоку от тогдашнего его местонахождения и окончательно доказал, что Кончедарья блуждающая река, а Лобнор кочующее озеро. В феврале 1894 года путешественники приступили к исследованию Западного Няньшаня. Разными маршрутами в течение 1894 года они пересекли его во многих местах, проследили ряд продольных межгорных долин, точно установили протяженность и границы отдельных хребтов, исправив, а нередко и сильно изменив карты своих предшественников. Зимой, намереваясь пройти через высокогорную страну на юго-восток, в Сычуаньскую впадину, они при морозах до 35° достигли к югу от Кукунора, за 35-й параллелью, хребет Амнэ-Мачин (до 6094 метров) и перевалили его диким скалистым ущельем. В глубине Центральной Азии, на Тибетском нагорье, Роборовского разбила паралич, и через неделю, в феврале 1895 года, Козлов, принявший руководство экспедицией, повернул обратно. Вернувшись в Турфанскую впадину, они направились на северо-запад и впервые пересекли пески Дзосотын-Элисун.

Вместо многих кряжей, показанных на старых картах, Козлов обнаружил пески Коббе. Закончив свой путь в Зайсане в конце ноября 1895 года, Роборовский и Козлов проделали в общей сложности около 17 тысяч километров. Во время этой экспедиции Петр Кузьмич совершил 12 самостоятельных маршрутов. В собранной им зоологической коллекции были три редкие экземпляра шкур диких животных. Козлов делал преимущественно энтомологические сборы, собрав около 30 тысяч экземпляров насекомых. Путешествие в Центральную Азию (1899-1901) было его первой самостоятельной экспедицией. Она называлась Монголо-Тибетской: ее можно определить как географическую, в отличие от двух следующих, в основном археологических. В середине лета 1899 года экспедиция проследовала от границы вдоль Монгольского Алтая к озеру Орог-Нур и при этом произвела подробное исследование этой горной системы. Сам Козлов прошел по северным склонам главного хребта, а его спутники, ботаник Вениамин Федорович Ладыгин и топограф Александр Николаевич Казнаков, несколько раз переваливали хребет, проследили также и южные склоны. Выяснилось, что главный хребет простирается на юго-восток в виде единой горной цепи, постепенно понижающейся, и заканчивается хребтом Гичгэнийн-Нуру, а далее тянется Гобийский Алтай, состоящий лишь из цепи небольших холмов и коротких низких отрогов. Затем все трое разными путями пересекли пустыни Гоби и Алашань; соединившись, они поднялись на северовосточную окраину Тибетского нагорья, обошли с севера страну Кам, расположенную в верховьях рек Янцзы и Меконг. В высокогорной стране Кам Козлова поразило необычайное богатство растительности и разнообразие животного мира. Путешественники встретили новые, неизвестные науке экземпляры. Из этих мест Козлов предполагал направиться в столицу Тибета Лхасу, но глава Тибета далай-лама категорически воспротивился этому. Экспедиции пришлось изменить маршрут. Козлов открыл четыре параллельных хребта юго-восточного направления: на левом берегу Янцзы Пандиттаг, на правом Русского географического общества водораздел между верхней Янцзы и Меконгом, на правом берегу Меконга хребет Вудвилл-Рокхилла, южнее Далай-Ламы водораздел бассейнов верхнего Меконга и Салуина. На обратном пути после подробной описи озера Кукунор путешественники снова пересекли пустыни Алашань и Гоби. В Урге их ждали. Нарочный, высланный навстречу экспедиции, вручил письмо Козлову от русского консула Я. П. Шишмарева, в котором говорилось, что гостеприимный кров готов приютить дорогих путешественников . 9 декабря 1901 года достигли Кяхты. Телеграмма Козлова развеяла упорные слухи об их гибели: почти два года от них не поступало никаких сведений.

Путешественники собрали ценный материал. Геологическая коллекция содержала 1200 образцов горных пород, а ботаническая 25 тысяч экземпляров растений. В зоологической коллекции находилось восемь неизвестных науке птиц; o После этого путешествия имя Козлова становится широко известным, и не только в научных кругах. О нем говорят, пишут в газетах, называют продолжателем дела Пржевальского. Русское географическое общество удостаивает его одной из самых почетных наград Константиновской золотой медали. Помимо крупных географических открытий и великолепных коллекций ботанической и зоологической, им были изучены малоизвестные и даже совсем неизвестные восточно-тибетские племена, населяющие верховья Хуанхэ, Янцзыцзян и Меконга. Эта экспедиция описана Козловым в двухтомном труде Монголия и Кам , Кам и обратный путь . Козлов, считая, что путешественнику оседлая жизнь, что вольной птице клетка , начал подготовку к следующей экспедиции. Его давно влекла тайна мертвого города Хара-Хото, затерянного где-то в пустыне, и тайна народа си-ся, с ним вместе исчезнувшего. 10 ноября 1907 года он оставил Москву и отправился в так называемую Монголо-Сычуаньскую экспедицию. Помощниками его были топограф Петр Яковлевич Напалков и геолог Александр Александрович Чернов. Следуя от Кяхты через пустыню Гоби, они перевалили Гобийский Алтай и вышли в 1908 году к озеру Сого-Нур, в низовьях правого рукава реки Жошуй (Эдзин-Гол). Повернув на юг, Козлов через 50 километров открыл развалины Хара-Хото, столицы средневекового тангутского царства Си-Ся (ХIII век). Они вошли в город с западной его стороны, миновали небольшое сооружение с сохранившимся куполом Козлову показалось, что оно напоминает мечеть, и оказались на обширной квадратной площади, пересеченной во всех направлениях развалинами. Хорошо были видны основания храмов, выложенные из кирпича. Определив географические координаты города и его абсолютную высоту, Козлов начал раскопки. Всего за несколько дней были найдены книги, металлические и бумажные деньги, всевозможные украшения, предметы домашней утвари. В северо-западной части города удалось найти останки большого богатого дома, принадлежавшего правителю Хара-Хото Хара-цзянь-цзюню. Здесь находился скрытый колодец, в котором, как гласило предание, правитель спрятал сокровища, а потом приказал бросить тела своих жен, сына и дочери, умерщвленных его рукой, чтобы спасти их от издевательств врага, уже ворвавшегося за восточные стены города... Эти события происходили более пятисот лет назад... Находки были бесценны.

Лепные украшения зданий в виде барельефов, фрески, богатая керамика тяжелые сосуды для воды с орнаментом и знаменитый, на редкость тонкий китайский фарфор, различные предметы из железа и бронзы все говорило о высокой культуре народа си-ся и его обширных торговых связях. Быть может, и не оборвалась бы жизнь некогда прекрасного города, если бы правитель его батыр Хара-цзянь-цзюнь не вознамерился овладеть престолом китайского императора. Целый ряд сражений, происшедших неподалеку от Хара-Хото, закончился поражением его властителя и заставил Хара-цзянь-цзюня искать спасения за стенами города. Крепость держалась до тех пор, пока осаждающие не перекрыли русло Жошуя мешками с песком и не лишили город воды. В отчаянии через пробитую брешь в северной стене осажденные кинулись на врага, но в неравной схватке погибли все, и их властитель тоже. Захватив поверженный город, победители так и не смогли отыскать сокровища правителя... От Хара-Хото экспедиция двинулась на юго-восток и пересекла пустыню Алашань до хребта Алашань, причем Напалков и Чернов исследовали территорию между реками Жошуй и средней Хуанхэ и западную полосу Ордоса. В частности, они установили, что Жошуй такая же блуждающая река, как и Тарим, и что хребет Арбисо, на правом берегу Хуанхэ, является северо-восточным отрогом хребта Хэланьщань. Повернув на юго-запад, экспедиция проникла в верхнюю излучину Хуанхэ в высокогорную страну Амдо и впервые всесторонне исследовала ее. Русское географическое общество, получив сообщение об открытии мертвого города и о сделанных в нем находках, в ответном письме предложило Козлову отменить намеченный маршрут и вернуться в Хара-Хото для новых раскопок. Петр Кузьмич, следуя предписанию, повернул к мертвому городу. Но пока письма шли в Петербург и обратно, экспедиция успела совершить большой переход по Алашаньской пустыне, подняться к альпийскому озеру Кукунор, пройти на нагорье северо-восточного Тибета, где русским путешественникам пришлось отбиваться от разбойников, которыми руководил один из местных князьков. В этих краях, в большом монастыре Бумбум, Козлов встретился уже во второй раз с духовным владыкой всего Тибета далай-ламой Агван-Лобсан-Тубдань Джамцо. Далай-лама, человек осторожный и недоверчивый, остерегавшийся иностранцев как самого великого зла, проникся к Козлову полным доверием, проводил много времени с ним в беседах, а на прощание подарил два замечательных скульптурных изображения Будды, одно из которых было осыпано алмазами, и вдобавок пригласил в Лхасу. Последнее Козлову было ценнее всего. Сколько европейских исследователей мечтало и стремилось в ней побывать и напрасно! Весь обратный путь до Хара-Хото, длиной почти в 600 верст, экспедиция прошла очень быстро всего за девятнадцать дней ив конце мая 1909 года разбила лагерь за стенами мертвого города.

После русской экспедиции на раскопках никто не успел побывать. Поднявшись на стены древнего города-крепости высотой свыше 10 метров, Козлов увидел запасы гальки, заготовленные жителями для обороны. Они надеялись камнями отбиться от нападавших... Вести раскопки приходилось в трудных условиях. Земля под солнцем раскалялась до шестидесяти градусов, горячий воздух, струившийся от ее поверхности, увлекал за собой пыль и песок, против воли проникавшие в легкие. На сей раз, однако, интересных находок было немного. Домашняя утварь, малоинтересные бумаги, по-прежнему попадались металлические и бумажные деньги... Наконец был вскрыт большой субурган, расположенный неподалеку от крепости на берегу сухого русла. Редкая удача! Найдена целая библиотека около двух тысяч книг, свитки, рукописи, более 300 образцов тангутской живописи, красочной, выполненной на толстом холсте и на тонкой шелковой ткани; металлические и деревянные статуэтки, клише, модели субурганов, сделанные удивительно тщательно. И все находилось в прекрасной сохранности! А на пьедестале субургана, обратившись к его середине, стояло около двух десятков больших в рост человека глиняных статуй, перед которыми, будто перед ламами, отправляющими богослужение, лежали огромные книги. Они были написаны на языке си-ся, но среди них книги на китайском, тибетском, маньчжурском, монгольском, турецком, арабском языке, попадались и такие, язык которых ни Козлов, ни один из его людей так и не смогли определить. Только спустя несколько лет удалось выяснить, что это тангутский язык. Язык си-ся язык ушедшего в прошлое народа наверняка остался бы для науки неразгаданной тайной, если бы не словарь си-ся, найденный здесь же. Весной 1909 года Козлов прибыл в Ланьчжоу, а оттуда прежним маршрутом вернулся в Кяхту, завершив свое выдающееся археологическое путешествие в середине 1909 года. После этой экспедиции Козлов, произведенный в полковники, два года работал над материалами о Хара-Хото и находками. Итогом стала работа Монголия и Амдо и мертвый город Хара-Хото , опубликованная в 1923 году. Он много выступал с докладами, лекциями, писал статьи в газеты и научные журналы. Открытие мертвого города сделало его знаменитостью. Английское и Итальянское географические общества присудили путешественнику большие золотые королевские медали, чуть позже одну из своих почетных премий присудила Французская академия. В России он получил все высшие географические награды и был избран почетным членом Географического общества. Но Козлов признавался: Как никогда еще в жизни, мне особенно хочется поскорее вновь ринуться в азиатские просторы, еще раз навестить Хара-Хото и потом побывать дальше, в сердце Тибета т- Лхасе, о которой влюбленно мечтал мой незабвенный учитель Николай Михайлович...

Когда Россия вступила в Первую мировую войну, полковник Козлов попросил направить его в действующую армию. Ему отказали и откомандировали в Иркутск начальником экспедиции по срочной заготовке скота для действующей армии. В 1922 году советское правительство приняло решение об экспедиции в Центральную Азию. Во главе экспедиции был назначен Петр Кузьмич Козлов. Ему шестьдесят лет, но он по-прежнему полон сил, энергии. Вместе с ним отправилась в путь жена Петра Кузьмича Елизавета Владимировна, орнитолог и его ученица. Они долго исследовали верхний бассейн реки Селенги и в южной монгольской полупустыне, в горах Ноин-Ула, нашли более двухсот курганов и провели их раскопки. Множество замечательных находок, относящихся к древней китайской культуре, было найдено в этих могильниках: изделия из золота, бронзы, железа, деревянные лакированные вещи предметы роскоши, флаги, ковры, сосуды, курильницы, деревянное устройство для добывания огня, бумажные ассигнации Юаньской династии с грозной надписью: Подделывателям будут отрублены головы . А на вершине Ихэ-Бодо в Монгольском Алтае, на высоте около трех тысяч метров, экспедиция открыла древний ханский мавзолей. Но самое удивительное из открытий удалось сделать в горах Восточного Хангая, где была найдена усыпальница тринадцати поколений потомков Чингисхана. Далай-лама дал Козлову пропуск в Лхасу половину шелковой карточки с зубчиками на обрезе. Вторая половина пилы находилась у горной стражи на подступах к столице Тибета. Однако англичане, принявшие все меры, чтобы не допустить русских в Лхасу, сорвали это путешествие. В семьдесят один год Петр Кузьмич по-прежнему мечтает о путешествиях, планирует поездку в бассейн Иссык-Куля, чтобы еще раз поклониться могиле дорогого учителя, подняться к снегам Хан-Тенгри, увидеть вершины Небесных Гор, покрытые синими льдами. Он живет то в Ленинграде, то в Киеве, но больше в деревне Стречно, неподалеку от Новгорода. Несмотря на преклонный возраст, он часто ездил по стране, читая лекции о своих путешествиях. Умер Петр Кузьмич в 1935 году.